МИКРОФАНТАЗИЯ
Она приходит ко мне, и комната моя становится тесной, как мир, и даже вещи теряют свою прежнюю окраску, линяют, делаются неуклюжими. Они уползают в углы, виновато опускают морды и затихают. А она проходит, тонкая, плавная, садится, поправляет волосы, описав руками две тревожных линии и сомкнув их над головой. И мне кажется — еще немного и я постигну тайную суть овалов, сумею понять, почему земля круглая... Но вот она начинает говорить. Она перерывает весь наивный и пестрый багаж своих наблюдений, знаний, суждений, и слова ее тянутся, как нить какой-то дымной пряжи, которой — нет конца. (Хорошо, когда телевизор. Можно погасить звук и видеть все, и ничего не слышать.) Но она — говорит говорит говорит и ее зубки, как девушки в белых платьях на сцене в два ряда, которые вразнобой, каждая о своем, говорят, и надо слушать, и не знаешь, как задернуть розовый танцующий занавес... А по ночам мне чудятся язычки. Тельца у них розовые и влажные и очаровательные головки с челочками на лоб. Они просачиваются в комнату, через оконные щели, в замочную скважину, двоятся, троятся, множатся, наползают на потолок и, раскачиваясь, как кобры перед броском — говорят, говорят, говорят. |